Знаменитому на весь мир кулинарному критику осталось жить несколько часов. Доктор предсказал ему скорую смерть от сердечной недостаточности. И вот лежит он у себя в постели, рядом верная жена, племянник, который вроде как считается его последователем, учеником, продолжателем дела. Но никто из 4 детей критика не пришел к нему в его последние часы. И люди, знающие его, очень по-разному думают о нем, вспоминают связанные с ним истории...
И вот фактически на смертном одре этот гурман пытается вспомнить вкус некоего блюда, который всё время от него ускользает. А если он вспомнит, это сделает его счастливым.
Что-то опять книга не то чтобы разочаровала, но не оправдала ожиданий - точно. Малоприятный главный герой, который никогда никого не любил, сухой, деспотичный, эгоистичный... Всю жизнь ему было наплевать на окружающих, на жену, детей, родителей, коллег, журналистов, рестораторов, поваров... Он смотрел на всех свысока, мог унизить, растоптать, одним словом разрушить чью-то карьеру, чью-то выстраданную мечту, потому что у него была такая власть, он был Мэтром. И даже близкий конец не в силах повлиять на его сущность.
Плюс книги -
Например, фрагмент главы про хлеб:
"Хлеб есть изобилие, хлеб есть множество, хлеб есть микрокосм. В нем заключено ошеломляющее многообразие, целый мир в миниатюре, поэтапно раскрывающийся едоку. Как крепостную стену, приходится атаковать корку; тем поразительнее податливость свежего мякиша. Такая пропасть лежит между растрескавшейся поверхностью — иногда она тверда как камень, иногда это лишь видимость, быстро поддающаяся натиску, — и нежной внутренней субстанцией, такой послушно-ласковой за щеками, что просто теряешься. Трещинки на оболочке похожи на борозды в земле: так и видишь пашню, представляешь себе крестьянина в вечернем свете; на деревенской колокольне пробило семь, он утирает лоб рукавом рубахи; на сегодня работа кончена.
На стыке корки и мякиша перед нашим мысленным взором встает иной образ — мельница; мучная пыль клубится вокруг жернова, воздух полон летучих частичек; и опять новая картина, когда нёба касается ячеистая мякоть, освобожденная от корки, и можно начинать работать челюстями. Это хлеб, да, хлеб, но естся он как пирожное; только, в отличие от сладостей и даже от сдобы, когда жуешь хлеб, результат получается неожиданный, результат получается… вязкий".
Journal information